| |
Доказано, что предпринимательской деятельностью по силам заниматься только пяти процентам людей. Остальные могут довольствоваться лишь кратковременными успехами, но, как правило, их бизнес чаще всего сходит на нет. Однако все ли участники рынка, сойдя с дистанции, добросовестно и честно «списывают» свой бизнес по всем законам и правилам? – По нашим данным, в 2005 году в Беларуси более 75 тысяч незакрытых предприятий, не ликвидированных по суду, – говорит председатель 00 «Минский столичный союз предпринимателей и работодателей» Владимир Карягин. – Фактически это «мертвые души», которые сегодня числятся в регистре, но уже не занимаются коммерческой деятельностью.
– Если учитывать число субъектов хозяйствования, то количество таких «душ», мягко говоря, впечатляет, – говорит советник по правовым вопросам Международной финансовой корпорации, заслуженный юрист Республики Беларусь Валерий Фадеев.
Вроде бы особых проблем для государства они не создают. Формальное нарушение – неисключение организации из Единого регистра не в счет. Однако если предположить, что от имени такой фирмы будет осуществлена сделка, то она в глазах других участников рынка превращается в потенциально опасную.
Приносит проблемы неликвидированная организация и самим учредителям. По положениям Декрета N 11 от 1999 года, участник или учредитель организации, которая находится в стадии ликвидации, не может выступить участником другой организации. Ее просто не смогут зарегистрировать.
– Почему у нас много неликвидированных организаций? – вопрошает Валерий Фадеев. – Думаю, с одной стороны, это вина собственников. С другой – государства. Ведь в Беларуси до сих пор нет закона о ликвидации, который неоднократно предлагалось ввести.
В нашей стране существуют три способа ликвидации бизнеса. Первый – по решению самих собственников, учредителей или участников либо уполномоченного органа этой организации. Второй – по решению суда. Третий – по решению регистрирующего органа.
В Декрете N 11 от 1999 года наиболее четко выписана процедура ликвидации по решению регистрирующего органа. Что касается ликвидации по решению собственников, она нуждается в более четких формулировках.
– Кстати, третий способ, – говорит Валерий Фадеев, – я критиковал, будучи еще судьей Конституционного суда. Ведь он не соответствует мировой практике. Такая ликвидация – в сущности, бесспорная. И зачастую она становится проблемой для самих регистрирующих органов. Ведь по законодательству, субъект, который принимает решение о ликвидации, должен создать ликвидационную комиссию, назначить ее председателя. Вся процедура закрытия ложится на комиссию. А регистрирующие органы сталкиваются с тем, что создать ее весьма проблематично. Если у нас 75 тысяч неликвидированных юридических лиц, сколько же придется создать комиссий? Где набрать столько председателей? – справедливо рассуждает Валерий Фадеев.
Если в ходе ликвидации будет выявлено, что организация неплатежеспособна, то есть экономически несостоятельна, придется заявлять о банкротстве и обращаться в суд. Если участники комиссии вовремя это не сделают – сами попадают под статьи закона и несут ответственность.
По данным Минского столичного союза предпринимателей и работодателей, среднее время ликвидации субъекта хозяйствования – 5,6 года. Главной причиной такого длительного срока специалисты называют сложность процедуры. Прежде всего это касается количества необходимых документов. Согласно Декрету N 11 их требуется более десяти. Среди них, например, справка налогового органа о расчетах с бюджетом и возврате извещения о присвоении учетного номера налогоплательщика.
– Казалось бы, у нас довольно четкая система налогообложения, – рассуждает Валерий Фадеев. – И во всех налоговых органах есть сведения о каждом налогоплательщике. Если ликвидируют по принуждению или я прекращаю деятельность предприятия сам, налоговики должны выдать справку об отсутствии задолженности. Но они заявляют, что сперва должны прийти и проверить меня. Однако, как выясняется, на проверку у них не хватает ни сил, ни кадров. Получается, что некоторые годами стоят в очереди только для того, чтобы их проверили и выдали нужную справку.
– Учитывая, что процедура регистрации и ликвидации децентрализована, здесь тоже есть проблемы, – продолжает Валерий Фадеев. – Пока не хватает единых критериев и подходов. Правда, в связи с передачей методологического руководства функций регистрации Минюсту, более-менее единообразие стало проявляться. Сейчас функции по регистрации переданы в управления юстиции облисполкомов, хотя раньше ею занимались комитеты по экономике. И все равно каждый облисполком принял свои решения, которые хотя бы чем-то друг от друга отличаются.
Недавно среди поправок к Декрету N 11 появилась новая, которая призвана упростить ликвидацию. Она касается юрлиц, свыше полугода не осуществлявших предпринимательскую деятельность, и даже проходит без создания ликвидационной комиссии.
– Это уже шаг вперед, – комментирует положение Валерий Фадеев. – Упрощенная процедура позволяет представить всего четыре документа. Однако и здесь есть свое но. Ведь зачастую перед нами организация, которая не осуществляет деятельность, откуда ушли люди, нельзя найти директора. Некого проверить, поэтому, кому писать справку налоговики не знают. Так зачем нам эти «мертвые души»?
Наиболее четко в белорусском законодательстве прописана ликвидация по суду, считает Валерий Фадеев. Оно основано на специальном постановлении пленума Высшего хозяйственного суда. Там настолько все ясно прописано, что документом можно руководствоваться и в иных случаях. С другой стороны, сегодня суды тоже весьма перегружены.
Справка «Р»
По состоянию на 1 июля 2006 года в республике – 32,2 тысячи малых предприятий. На них работает 415,1 тысячи человек. По состоянию на 1 сентября в Беларуси насчитывается 187,7 тысячи индивидуальных предпринимателей. С начале года их количество увеличилось на 9,7 тысячи. Статистикой по числящимся в реестре, но неликвидированным юрлицам государственные органы не располагают.
Вячеслав БЕЛУГА, «Р»
"Республика", №197 от 25.10.2006
Источник "Республика", №197 от 25.10.2006
|
|
|
