| |
Строгие меры признаны лишними Депутаты не захотели ужесточать наказание за лжебанкротство |
| |
Депутаты Палаты представителей Национального собрата», почти единогласно одобрив недавно скандальные поправки в Уголовный кодекс, предусматривающие ответственность за дискредитацию Беларуси, на прошлой неделе вдруг вспомнили, что они имеют право еде и быть ужесточение ответственности за нарушения законодательства об экономической несостоятельности. Степень наказания должностных лиц за отдельные нарушения депутаты посчитали завышенной. Законопроект предусматривает усиление ответственности за сокрытие экономической несостоятельности, псевдобанкротство, препятствие возмещению ущерба кредитору, ненадлежащее исполнение обязанностей временной администрацией, сообщает агентство ПРАЙМ-ТАСС.
Так, за подачу в суд заявления должника или других документов, содержащих заведомо ложные сведения о его платежеспособности, с целью получения статуса банкрота (статья "ложное банкротство") разработчики законопроекта предлагают взимать штраф или лишать права занимать определенные должности, или подвергать аресту на срок до 6 месяцев, или лишать свободы на срок до 2 лет. Срок лишения свободы может быть увеличен до 4 лет, если названные преступления нанесли ущерб кредитору в особо крутом размере.
"Чрезмерная мягкость наказания сегодня провоцирует совершение преступлений со стороны должностных лиц, - заявил первый заместитель министра юстиции Беларуси Александр Петраш, обосновывая перед депутатами необходимость строгих мер. -На практике могут возникать ситуации, когда антикризисный управляющий не принимает меры по оздоровлению предприятия за определенное денежное вознаграждение. После признания хозяйственным судом предприятия банкротом его балансовая стоимость становится гораздо ниже первоначальной, и это создает предпосылки для продажи имущества по заниженной стоимости".
Депутаты не согласились с таким подходом и высказали опасения по поводу применения на практике нечетких определений состава преступления, например ответственности за управление дебиторской задолженностью.
по просьбе "БР" ситуацию комментирует директор юридической компании "Системное бизнес-консультирование " Александр КУЦЕВ:
-Бесспорно, что банкротство - инструмент оздоровления, а не перераспределения собственности или ухода от ответственности и должен использоваться добросовестно. Действительно, УК РБ содержит ряд статей (238-241), разрешающих вопрос об уголовной ответственности за общественно опасные действия, нарушающие установленный порядок проведения субъектов предпринимательской деятельности в связи с экономической несостоятельностью (банкротством): ложное банкротство, сокрытие банкротства, преднамеренное банкротство, срыв возмещения убытков кредитору.
Указом от 12 ноября 2003 г. № 508 предписано "подготовить проект закона, предусмотрев в нем внесение изменений и (или} дополнений в УК, КоАП в части установлений ответственности" за целый букет" общественно опасных деяний в сфере экономической Несостоятельности (банкротства). Видимо, этим и занят сейчас законодатель. Сами формулировки указа расплывчато позволяют законодателю "пойти в любую сторону". Однако, расширение круга лиц, вплоть до тех, кто предлагает кандидатуры управляющих, ужесточение наказания, на мой взгляд, не тот путь в ситуации, когда и действующие уголовно-правовые нормы используются не активно. Так, по известным мне публичным сведениям, в 2003 году было зарегистрировано 13 преступлений этих составов, а выявлено всего 2 лица. То есть крайне незначительно правоприменение указанных норм действующего УК, скудная судебная практика. Имеется здесь объективная составляющая. Например, доказать факт преднамеренного банкротства в суде очень сложно. Во-первых, "первый акт" преднамеренного банкротства, вывод активов должника, происходит до возбуждения дела о банкротстве, вне законодательства о банкротстве, на основе использования несовершенства гражданского законодательства. Во-вторых, в ходе следствия активы возвращаются или сами эти дела переквалифицируются по другим статьям УК. В-третьих, правоохранительным органам сложно доказать умышленные действия руководства компаний {должностных лиц) с целью не заплатить деньги кредиторам. В-четвертых, заключения о преднамеренном банкротстве, подготовленного антикризисным управляющим или аккредитованным в Департаменте по банкротств лицом, достаточно для возбуждения уголовного дела. Но для завершения уголовного дела вынесением реального обвинительного приговора суду потребуются результаты более весомой экспертизы.
В стране очень мало специалистов, которые могли бы делать такие экспертизы, и тем более нет определенного законом органа, который бы эти экспертизы проводил. В правоохранительных органах очень сложно расследуются экономические преступления. Ведь порой для этого требуется проанализировать все сделки предприятия за три года и найти среди них "ненормальные". Воспользоваться услугами экспертов следствие зачастую не может так как бесплатную экспертизу никто не осуществляет, а на платную у следствия денег нет.
Другой аспект: в действующем законодательстве (УК РБ, законе о банкротстве, правилах, разработанных Министерством экономики) наблюдаются существенные нестыковки на уровне понятий, определении, субъектов ответственности, критериев оценки.
К примеру, "приобретающая устойчивый характер" неплатежеспособность. Дело в том, что на понятии неплатежеспособности основываются нормы как гражданского, специального, так и уголовного права, регулирующего отношения в сфере ,банкротства. И если понятие "устойчивой неплатежеспособности" более-менее определено соответствующими правилами Минэкономики (имеется неудовлетворительная структура бухгалтерского баланса в течение четырех кварталов, предшествующих составлению баланса), то совсем не понятно, что скрывается за неплатежеспособностью, приобретающей устойчивый характер.
Можно предположить, что она имеет отношение к "предвидению банкротства". Однако "предвидение банкротства" слишком субъективное понятие, и потому использование понятия "неплатежеспособность, приобретающая устойчивый характер" в предвидении банкротства может привести к неверной квалификации деяний и осуждению невиновных. В Уголовном кодексе применено понятие "несостоятельный должник" (ст. 239 УК), специальное же законодательство оперирует"устойчивой неплатежеспособностью"и "приобретающей устойчивый характер неплатежеспособностью". Статья 241 УК содержит термин "юридическое лицо, которому грозит банкротство" -сложно определить, что за ним скрывается, не уйдя в субъективную оценку.
Да, о "нечетких определениях состава преступления" вопрос необходимо ставить остро. Страшно будет, если просочатся в уголовное законодательство такие расплывчатые понятия, как "занижение стоимости", "непринятие мер по оздоровлению ", "управление дебиторской задолженностью", "кандидатуры некомпетентных управляющих". Субъективность оценки легко может обернуться переоценкой общественной опасности деяния.
Этого произойти не должно. И именно в этом направлении, по-моему, законодателю имело бы смысл сконцентрировать свои усилия.
И последнее. Управляющие не являются субъектами тех деяний, о которых выше шла речь. И потому отвлеченными являются рассуждения о некоторых "денежных вознаграждениях" управляющих, возможностях продажи по заниженной стоимости и т. д. Процедура определения цены продажи имущества, равно как и процедура такой продажи, достаточно жестко регламентированы законом о банкротстве, иным законодательством. Недовольство чиновников управляющими обусловлено тем, что этот институт (как, впрочем, и само банкротство) просто не вписывается в построенную экономическую модель.
Источник "Белорусы и рынок", №9/19.12.2005
|
|
|
