| |
Ложное банкротство. Коллизии законодательства |
| |
Казалось бы, термин «ложное банкротство» интуитивно понятен и не должен вызывать каких-то серьезных разночтений, тем более что он содержит в себе ключевое слово, ключевой признак — ложь. Однако проведенное авторами инициативное исследование выявило обратное. В качестве респондентов данного исследования выступили студенты БГУ, обучающиеся по специальности «менеджмент недвижимости», и слушатели курсов подготовки антикризисных управляющих при Институте приватизации и менеджмента и Академии управления при Президенте Республики Беларусь. Исследование проводилось в форме свободной дискуссии, в ходе которой респонденты должны были ответить на три вопроса: «Что Вы понимаете под термином «ложное банкротство», кто может выступать в качестве инициатора ложного банкротства, какие цели при этом преследуются?»
Полученные варианты ответов можно условно разделить на четыре пересекающиеся группы.
Одна группа посчитала, что ложное банкротство это такое явление, процесс, когда должник, не являясь фактически банкротом, пытается убедить своих кредиторов в обратном. При этом должник не ставит цель довести дело до суда. Его цель иная — ввести в заблуждение кредиторов, за счет чего получить рассрочку, отсрочку, скидку по долгам, а то и вовсе не уплачивать их. Инициатором выступает должник, а «запускает утку» либо сам должник, либо заинтересованный в отношении должника кредитор, либо просто заинтересованное в отношении должника лицо. Как вариант, для большей убедительности заинтересованный в отношении должника кредитор подает заявление в хозяйственный суд о банкротстве должника, демонстрируя тем самым серьезность ситуации.
Мнение второй группы отличается от первой как целью имитации ситуации банкротства, нагнетания ажиотажа, так и потенциальными инициаторами. Вторая группа выразила мнение, что основной целью ложного банкротства является передел собственности. Инициаторами могут выступать как должник, так и кредитор. В результате имитации ситуации банкротства фирмы происходит понижение стоимости ее акций, которые затем по существенно более низкой цене скупаются инициатором, либо подставной фирмой, заинтересованной в отношении инициатора. В итоге контрольный пакет акций переходит к другому лицу. В случае инициации ложного банкротства кредитором возможна и другая цель — победа в конкурентной борьбе с должником за выгодный заказ.
Третья группа придерживалась мнения, что под ложным банкротством следует понимать ситуацию, когда должник, преследуя уже названные цели — ввести в заблуждение кредиторов, за счет чего получить рассрочку, отсрочку, скидку по долгам, или руководство должника, подкупленное кредитором, планирующим осуществить передел собственности, представляют в хозяйственный суд фальсифицированные документы, подтверждающие факт банкротства организации. В последнем случае в заблуждение вводятся не только другие кредиторы, но и собственники организации.
И, наконец, четвертая самая малочисленная группа, в которую вошли только студенты, полагала, что под ложным банкротством понимается установленная в процессе судебного разбирательства ошибка должника в оценке ситуации, послужившая принятию решения о подаче в хозяйственный суд заявления должника о своем банкротстве. Отдельные представители данной группы считали, что к ситуации ложного банкротства следует отнести и случаи ошибок кредиторов в оценке финансового состояния должника, приведшие к подаче заявлений кредиторов о банкротстве должника.
Данная группа исключала наличие злого умысла со стороны должника или кредитора применительно к ситуации ложного банкротства и соотносила его лишь с преднамеренным банкротством.
Полученные результаты оказались несколько неожиданными для авторов опроса. Если у специалистов (в данном случае, будущих специалистов), нет четкого, однозначного понимания сути явления, то, следовательно, не приходится ожидать от них и адекватной реакции по предотвращению и идентификации ложного банкротства, а кредиторы и их активы будут находиться в зоне повышенного риска. Эти обстоятельства послужили основанием для детального рассмотрения трактовки данного понятия в редакциях законов и подзаконных актов Республики Беларусь. В результате изучения выяснилось, что и на указанном уровне понятие «ложное банкротство» трактуется по-разному. А это обстоятельство уже представляется требующим научного осмысления с целью дальнейшей соответствующей правовой доработки.
Рассмотрим, как трактуется понятие «ложное банкротство» на законодательном уровне — согласно Закону Республики Беларусь «Об экономической несостоятельности (банкротстве)» (далее — Закон, Закон о банкротстве).
В соответствии со статьями 36 и 76 Закона временные управляющие в защитном периоде, а также управляющие в конкурсном производстве, обязаны среди прочего — определять наличие признаков ложного банкротства.
Какое же явление следует понимать под ложным банкротством и каковы его отличительные признаки в свете действующих нормативно-правовых документов?
Казалось бы, что статья 9 Закона, именуемая «Ложное банкротство и преднамеренное банкротство», должна дать ответы на эти вопросы. Однако она содержит лишь опосредованное недостаточно конкретизированное для практического применения определение понятия «ложное банкротство».
Если в хозяйственный суд подано заявление должника при наличии у лица, от имени которого подано это заявление, возможности удовлетворить требования кредиторов в полном объеме (ложное банкротство), то лицо, от имени которого подано заявление, несет перед кредиторами ответственность за убытки (вред, в том числе моральный), причиненные этим действием, если иное не предусмотрено законодательством.
Что же именно, исходя из приведенного определения, выделенного авторами жирным шрифтом, следует понимать под признаками ложного банкротства, которые должен установить антикризисный управляющий? Попытаемся разобраться в данном вопросе.
Для начала уточним, что же обычно имеется в виду под понятием «признак».
Словарь русского языка С.И.Ожегова трактует понятие признака следующим образом: «Признак. Показатель, примета, знак, по которым можно узнать, определить что-нибудь».
Более расширенную трактовку понятия признака дает Логический словарь-справочник: «Признак — все то, в чем предметы, явления сходны друг с другом или в чем они отличаются друг от друга; показатель, сторона предмета или явления, по которой можно узнать, определить или описать предмет или явление».
По своему значению для предмета (явления) признаки подразделяются на существенные и несущественные, отличительные ,и общие (неотличительные) и т.п.
Само же значение того или иного признака для какого-либо предмета (явления) определяется в зависимости от того с какими предметами (явлениями) сравнивается исследуемый предмет (явление).
При этом существенный признак определяется как признак, который необходимо принадлежит предмету (явлению) при всех условиях, без которого данный предмет (явление) существовать не может и который выражает коренную природу предмета (явления) и тем самым отличает его от предметов (явлений) других видов и родов. Отличительный признак определяется как признак, присущий только данному предмету (явлению) или группе предметов (явлений) и отсутствующий в других предметах (явлениях).
Итак, первое, что упоминается в определении ложного банкротства, приводимого в статье 9 Закона, это подача в хозяйственный суд заявления должника. Само по себе заявления должника вряд ли может выступать в качестве признака ложного банкротства, т.к. подача такого заявления при определенных условиях предусмотрена Законом о банкротстве. Такими условиями в соответствии со статьей 7 данного Закона являются: неплатежеспособность должника, имеющая устойчивый характер и неплатежеспособность, приобретающая устойчивый характер (предвидение банкротства). Данные категории рассмотрим позже.
Следующий признак, упоминаемый в приведенном выше определении ложного банкротства, — это наличие у лица, от имени которого подано это заявление, возможности удовлетворить требования кредиторов в полном объеме.
Так как далее речь пойдет об обязательствах должника, обратим внимание на тот факт, что в описании данного признака фигурирует категория требования кредиторов, а не обязательства должника перед кредиторами. А это далеко не одно и то же. Словарь по антикризисному управлению дает следующее их толкование.
Требование кредитора — 1) категорическое распоряжение должнику исполнить конкретное обязательство, не исполненное им или исполненное не в полном объеме; 2) принадлежащее кредитору право настаивать на исполнении должником соответствующих обязательств или обязанностей.
Требование кредитора при банкротстве — требование кредитора по денежным обязательствам или обязательным платежам, предъявленное должнику, в отношении которого возбуждено дело о банкротстве, в специальном порядке, установленном законодательством о банкротстве. После возбуждения дела о банкротстве в отношении должника требования кредиторов к нему, подтвержденные соответствующими решениями суда, не могут быть истребованы в общем (принудительном) порядке, а подлежат включению в реестр требований кредиторов. Указанные требования обеспечивают право кредитора участвовать в принятии всех решений, отнесенных к компетенции собрания кредиторов, и удовлетворяются в порядке и очередности, предусмотренных законодательством о банкротстве,
Обязательства — оформленные договором гражданско-правовые отношения, в силу которых одна сторона обязана совершить в пользу другой стороны определенные действия или воздержаться от определенных действий. Обязательства всегда имеют определенный
субъективный состав, динамичность, целенаправленность, конкретность, санкционированность....
Сходное толкование обязательства содержится и в Гражданском кодексе Республики Беларусь. В силу обязательства одно лицо (должник) обязано совершить в пользу другого лица (кредитора) определенное действие ..., либо воздержаться от определенного действия, а кредитор имеет право требовать от должника исполнения его обязанности.
При подаче заявления должника, последний учитывает фактически и может реально учитывать только размер обязательств, а не размер требований, так как состав и размер требований кредиторов устанавливается не должником, а антикризисным управляющим. (Исключение составляют лишь требования кредиторов, подтвержденные вступившими в законную силу решениями общего или хозяйственного суда).
Установление же управляющим размера требований кредиторов (статья 93 «Установление размера требований кредиторов» Закона о банкротстве) происходит намного позже (примерно через 6 месяцев с момента подачи в хозяйственный суд заявления о банкротстве должника) и приходится данный факт уже на конкурсное производство, если таковое возбуждается по результатам защитного периода.
Статья 36 Закона хоть и обязывает временного управляющего устанавливать кредиторов должника и определять размеры их требований, но определить размер требований временный управляющий может лишь в части заявленных и/или вступивших в законную силу требований, а таковых на дату подачи заявления должника может и не быть вовсе. Другое дело, что временные управляющие в защитном периоде определяют кредиторов должника и возможный размер их требований, который затем уточняется уже в конкурсном производстве.
Заметим, что в соответствии со статьей 4 Закона при определении наличия оснований для возбуждения конкурсного производства в отношении должника принимается во внимание, опять таки, не размер требований кредиторов, а размер определенных данной статьей обязательств, устанавливаемых на момент подачи в хозяйственный суд заявления о банкротстве должника.
Таким образом, размер требований кредиторов и размер обязательств, учитываемых при определении оснований для возбуждения конкурсного производства, определяются по прошествии даты подачи заявления должника и могут быть определены достаточно точно.
Размер же обязательств должника на момент подачи заявления должника может быть рассчитан им лишь приблизительно, исходя из тех или иных (как правило, из худших) предположений. Эта приблизительность расчетов обусловлена во многом и тем, что документы, подаваемые в хозяйственный суд, готовятся заблаговременно и за период от момента расчетов предполагаемых размеров и состава обязательств до момента подачи заявления должника в хозяйственный суд ситуация может измениться в ту или иную сторону.
Еще более неопределенная ситуация оказывается в отношении требований кредиторов. Ведь требование — это не обязанность, а право кредитора. Кредитор по собственному усмотрению может предъявить требование, например, только на сумму основного долга или его части, может предъявить требование в полном объеме (на сумму основного долга, штрафные санкции и пеню), а может и ничего не предъявлять. Отдельные кредиторы — юридические лица к этому моменту уже могут быть ликвидированы, а деятельность отдельных кредиторов — индивидуальных предпринимателей прекращена.
Но если категория «требования кредиторов» включена в понятие признака ложного банкротства, то она должна как-то учитываться в условиях (основаниях) подачи заявления должника. Однако в статье 7 Закона («Основные условия для подачи заявления должника») ни о каких требованиях кредиторов не упоминается. В ней речь идет только об обязательствах.
В рассматриваемом аспекте данная статья декларирует следующие" условия (основания) для подачи заявления должника.
Первое основание. Основанием для подачи заявления должника о своем банкротстве (далее — заявление должника) является его неплатежеспособность, если она имеет устойчивый характер.
Второе основание. Должник вправе подать в хозяйственный суд заявление должника при наличии обстоятельств, очевидно свидетельствующих о том, что он будет не в состоянии в установленный срок исполнить платежные обязательства и (или) обязательства, вытекающие из трудовых и связанных с ними отношений, ввиду своей неплатежеспособности, приобретающей устойчивый характер (в предвидении банкротства).
Указ Президента Республики Беларусь от 12 ноября 2003 года № 508 «О некоторых вопросах экономической несостоятельности (банкротства)» (далее — Указ № 508) вводит дополнительное третье основание для подачи заявления должника.
Третье основание. 1.21. наряду с основаниями, предусмотренными законодательством об экономической несостоятельности (банкротстве), дополнительным основанием для подачи заявления должника о своей экономической несостоятельности (банкротстве) является наличие коэффициента обеспеченности финансовых обязательств активами более 0,85.
Таким образом, на сегодняшний день законодательно установлены три основания для подачи заявления должника. В двух из них (втором и третьем), как это видно из приведенных цитат, речь идет непосредственно об обязательствах, а не о требованиях.
Остается уточнить, что скрывается за первым основанием — устойчивой неплатежеспособностью. Содержание данного понятия раскрывает «Инструкция по анализу и контролю за финансовым состоянием и платежеспособностью субъектов предпринимательской деятельности» (далее — Инструкция). В соответствии с пунктом 14 Инструкции организация считается устойчиво неплатежеспособной в том случае, когда имеется неудовлетворительная структура бухгалтерского баланса в течение четырех кварталов, предшествующих составлению последнего бухгалтерского баланса, а также наличие на дату составления последнего бухгалтерского баланса значения коэффициента обеспеченности финансовых обязательств активами (КЗ), превышающего 0,85.
В свою очередь, в соответствии с пунктом 10 Инструкции, основанием для признания структуры бухгалтерского баланса неудовлетворительной, а организации неплатежеспособной является наличие одновременно следующих условий:
коэффициент текущей ликвидности на конец отчетного периода в зависимости от отраслевой (подотраслевой) принадлежности организации имеет значение, менее приведенного согласно Приложению 1;
коэффициент обеспеченности собственными оборотными средствами на конец отчетного периода в зависимости от отраслевой (подотраслевой) принадлежности организации имеет значение, менее приведенного согласно Приложению 1.
В итоге, все свелось к коэффициенту текущей ликвидности. (Использование второго коэффициента не дает никакой дополнительной информации и в плане оценки текущей платежеспособности и структуры бухгалтерского баланса является избыточным.) Но коэффициент текущей ликвидности (К1), в соответствии с пунктом 11 Инструкции, рассчитывается как отношение итога раздела II актива (текущих, оборотных активов) баланса к текущим (краткосрочным) обязательствам. Таким образом, и в случае первого основания подачи заявления должника о своем банкротстве учитываются обязательства, а не требования.
Итак, должник имеет три законных основания подать в хозяйственный суд заявление должника, при этом во всех случаях речь идет об обязательствах, а не о требованиях кредиторов. Таким образом, использование категории «требования кредиторов» в формулировании признака ложного банкротства вряд ли можно считать правомерным.
Произошедшая подмена одного понятия (обязательства) другим (требования кредиторов) приводит к тому, что правомерные (в соответствии с одной статьей Закона) действия должника могут оказаться неправомерными (в соответствии с другой статьей Закона) и он может быть обвинен в ложном банкротстве. Но правомерность и неправомерность исключают друг друга. Данная коллизия требует своего разрешения.
Более того, если в отношении ложного банкротства оперировать категорией «требования кредиторов», то в защитном периоде, вообще, невозможно определять наличие признаков ложного банкротства, т.к. на данном этапе процедуры банкротства, как отмечалось выше, еще не установлен размер требований кредиторов, который определяется управляющим лишь по истечении двух месяцев со дня опубликования сообщения об открытии конкурсного производства.
Наконец, должник не только вправе подать заявление о своем банкротстве, но в ряде случаев обязан подать такое заявление в хозяйственный суд. В частности, в соответствии со статьей 8 Закона должник обязан подать заявление в хозяйственный суд о своем банкротстве, когда удовлетворение требований одного кредитора или нескольких кредиторов приведет к невозможности исполнения денежных обязательств должника в полном объеме перед другими кредиторами или прекращению деятельности должника — юридического лица.
Как видно из приведенной цитаты, и в данном случае речь в итоге идет о невозможности исполнения обязательств, а не требований.
Данная норма, по нашему мнению, также требует переосмысления.
Во-первых, она не учитывает, в частности, случая, когда исполнение одного или нескольких обязательств (а не только требований) перед одними кредиторами приведет к невозможности исполнения денежных обязательств должника в полном объеме перед другими кредиторами или прекращению деятельности должника - юридического лица. В данном случае в плане возможных экономических последствий нет разницы между удовлетворением требований кредитора (кредиторов) и исполнением обязательств перед кредитором (кредиторами).
Во-вторых, данная норма, по нашему мнению, не должна ограничиваться невозможностью исполнения лишь денежных обязательств должника. Представим ситуацию, когда у должника после удовлетворение требований одного кредитора нет больше кредиторов по денежным обязательствам, но есть обязанность по уплате обязательных платежей и/или обязательства, вытекающие из трудовых и связанных с ними отношений, которые он в результате удовлетворения требований одного кредитора не сможет исполнить в полном объеме. В чем преимущества денежных обязательств перед другими кредиторами перед обязанностью по уплате обязательных платежей и обязательствами, вытекающие из трудовых и связанных с ними отношений? Они не представляются очевидными. Скорее, наоборот, последние имеют преимущество перед первыми, если исходить из очередности их удовлетворения, предусмотренной Законом.
Теперь допустим, что в определении признака ложного банкротства фигурируют не требования кредиторов, а обязательства должника. В такой ситуации придется говорить о возможности должника рассчитаться по своим обязательствам перед кредиторами в полном объеме. И если с обязательствами на дату подачи заявления должника все более-менее понятно (они отражены в балансе предприятия), то в отношении возможности рассчитаться неопределенность сохраняется, так как не совсем ясно, о чем идет речь.
Предположим, что речь идет о реальной возможности (или невозможности) должника рассчитаться в полном объеме по всем обязательствам за счет реализации всех своих активов. Но для этого, как минимум, ему надо знать реальную (а не балансовую) их стоимость, т.е. должна быть произведена оценка стоимости имущества (которая действительна лишь три месяца), на что у проблемного предприятия попросту нет средств. И даже располагая оценкой рыночной стоимости имущества предприятия должник не может знать по какой же цене оно будет куплено в результате проведения торгов, которые могут проводиться как с понижением, так и с повышением цены, и будет ли оно куплено вообще. Как следствие, должник не может знать сумеет он рассчитаться по обязательствам или нет. Оценка такой возможности является лишь предположительной.
Исключение составляют лишь случаи, когда должник располагает достаточным количеством денежных средств и их эквивалентов и/или достаточным количеством заведомо ликвидных материальных активов, суммарная рыночная стоимость которых с некоторым запасом превышает размер долговых обязательств. Но тогда у него нет законных оснований для подачи заявления должника, и если он имеет недобросовестные намерения, то прибегает к соответствующей фальсификации бухгалтерской отчетности. Лишь в подобных случаях уместно говорить о ложном банкротстве. При таком его понимании фальсифицированная бухгалтерская отчетность выступает в качестве одного из необходимых, но не достаточных признаков ложного банкротства.
Теперь рассмотрим возможность рассчитаться по обязательствам при законных основаниях подачи заявления должника. Начнем рассмотрение с третьего основания, которое было введено вышеупомянутым Указом № 508 — наличие коэффициента обеспеченности финансовых обязательств активами более 0,85.
В данном случае речь идет о коэффициенте КЗ, рассчитываемом в соответствии с Инструкцией на конец отчетного периода как отношение суммы итога раздела V пассива бухгалтерского баланса (т.е. всех обязательств должника) к валюте бухгалтерского баланса (т.е. балансовой стоимости всего имущества должника).
Как видим, данный коэффициент определяет не реальную, а некоторую теоретическую возможность погашения всех обязательств должника за счет всего его имущества, учтенных на конкретную дату. Условность оценки вызвана тем, что рыночная стоимость имущества, как правило, существенно отличается от его балансовой стоимости. По разным оценкам рыночная стоимость имущества большинства отечественных предприятий примерно в полтора-два раза ниже балансовой стоимости. Но, как это показано в работе, даже в случае продажи всего имущества предприятия по его балансовой стоимости при значении коэффициента К3=0,85 у предприятия нет реальной возможности рассчитаться по всем своим обязательствам.
Означает ли, что в случае превышения коэффициентом КЗ значения 0,85 предприятие является или его следует считать банкротом? Вовсе нет. Как показывает статистика, в различных отраслях экономики встречаются отдельные предприятия, имеющие значение КЗ более 0,85, но работающие прибыльно и являющиеся платежеспособными. Другое дело, что для таких предприятий очень высока вероятность банкротства.
Данное основание позволяет должнику, имеющему высокую вероятность банкротства, финансовое состояние которого начало ухудшаться, не дожидаться пока его неплатежеспособность примет или начнет приобретать устойчивый характер. Лишь своевременное обращение в суд, возможно, позволит такому предприятию провести санацию и избежать ликвидации.
Но с другой стороны, если имущество данного предприятия высокотехнологично, ликвидно (легко реализуемо) и его рыночная стоимость соответствует балансовой или превышает ее, то имеются все основания обвинить такое предприятие в ложном банкротстве (на основе рассматриваемого его определения). Хотя должник при этом будет руководствоваться благими целями, и подавать заявление должника на законном основании.
Обратим внимание еще на одно обстоятельство. Значение коэффициента КЗ привязано к конкретной дате, в то время как в рассматриваемом определении ложного банкротства не указывается дата, на которую имеется возможности удовлетворить требования кредиторов в полном объеме, что делает данную норму неприменимой или легко оспариваемой.
Второе основание. Это когда должнику становится очевидным, что он будет не в состоянии в установленный срок исполнить платежные обязательства и (или) обязательства, вытекающие из трудовых и связанных с ними отношений, ввиду своей неплатежеспособности, приобретающей устойчивый характер (в предвидении банкротства).
В данном случае мы наблюдаем иной подход к учитываемой дате неисполнения обязательств. Она остается не обозначенной и может быть практически любой. Ее невозможно установить по бухгалтерскому балансу. Она недоступна стороннему аналитику. Для ее определения необходимо наличие всех договорных документов, в силу чего определить ее в состоянии лишь сам должник.
При этом сама по себе невозможность своевременного исполнения должником договорных и иных обязательств (это имеет место на многих отечественных предприятиях), не играет самостоятельной роли. Она становится значимой лишь тогда, когда неплатежеспособность должника можно отнести к неплатежеспособности, приобретающей устойчивый характер. А это согласно пункту14 Инструкции происходит, когда предприятие является неплатежеспособным в течение четырех кварталов, предшествующих составлению последнего бухгалтерского баланса.
В свою очередь, неплатежеспособность организации
Источник «Вестник ВХС РБ», №17/2005
|
|
|
