| |
Банкротство и субсидиарная ответственность |
| |
Нет необходимости разъяснять читателю, что лицо, занимающееся предпринимательской деятельностью, несет личную ответственность за результаты такой деятельности. Видов ответственности много - уголовная, административная, дисциплинарная, экономическая, корпоративная, гражданско-правовая. По общему правилу ответственность наступает только за виновное противоправное деяние (действие или бездействие). Ответственность (санкция) применяется тогда, когда имеются все элементы состава правонарушения - объект, объективная сторона, субъект, субъективная сторона. Последний из перечисленных элементов проявляется прежде всего как вина (умышленная или неосторожная).
В некоторых случаях к ней добавляются такие элементы, как мотив и цель правонарушения.
Законодательством допускается возложение ответственности и при отсутствии вины. Гражданский кодекс (ГК) в ст. 372, например, предусматривает возможность применения ответственности (возмещение убытков, проценты, неустойка) при отсутствии вины лица, не исполнившего обязательство, если это предусмотрено договором, либо в ходе осуществления предпринимательской деятельности.
После издания ряда декретов Президента Республики Беларусь, вступления в действие нового Гражданского кодекса, пожалуй, трудно найти человека, знакомого с хозяйственной практикой, который бы ничего не слышал о так называемой субсидиарной ответственности собственников, учредителей субъектов хозяйствования, возникающей по долгам последних перед бюджетом или при банкротстве. Этот вид ответственности постепенно внедряется в предпринимательские отношения. В хозяйственном суде г. Минска уже рассмотрено несколько дел по искам управляющего в процедуре банкротства к учредителям и руководителям хозяйственных обществ. В качестве ответчиков привлекались не только они, но и лица, имевшие отношение к подготовке учредительных документов.
Еще в ходе судебного разбирательства дел о банкротстве, инициированных налоговыми органами, было установлено, что речь идет о так называемых фирмах-однодневках, через счета которых в течение короткого промежутка времени "прокручивались" весьма значительные суммы. При этом расчеты по налогам сдавались в налоговые инспекции с прочерками, никаких платежей в бюджет не поступало. В результате были начислены недоимки и применены финансовые санкции.
Невозможность их погашения по причине полного отсутствия хозяйственной деятельности, имущества стала основанием для признания этих субъектов банкротами.
По этой же причине были предъявлены исковые требования о погашении задолженности к учредителям, директорам "фирм". Налоговые органы (кредиторы) и управляющий в процедуре банкротства сочли, что действия руководителей привели к банкротству. Что касается учредителей, то они в нарушение законодательства и устава не обеспечили надлежащий контроль за "поведением" руководителей, не создали ревизионные органы, не пресекли противоправные действия. По мнению истца и налоговых органов, возможность определять действия некоторых "фирм-однодневок" имели и лица, занимавшиеся, так сказать, "рекрутированием" учредителей и директоров, готовившие все документы для государственной регистрации.
При рассмотрении дел возник целый ряд вопросов, касающихся оснований и условий привлечения к субсидиарной ответственности, механизма ее реализации. Стало очевидным, что данный правовой институт и с теоретической, и с нормативно-правовой точки зрения разработан явно недостаточно. Учитывая особую злободневность этих вопросов, необходимо их серьезное обсуждение.
Для начала хотелось бы обратить внимание читателей на следующее. В принципе, субсидиарная ответственность была известна и до принятия в 1998 г. нового ГК. Так, гарант и раньше субсидиарно (дополнительно) должен был отвечать перед кредитором за неисполнение обязательства должником. А на основании Закона "Об акционерных обществах, обществах с ограниченной ответственностью и обществах с дополнительной ответственностью" участники последних также несут ответственность по обязательствам общества, если само оно не в состоянии выполнить их. Правда, общие пределы ответственности по долгам участники должны сами определить в уставе. Такой подход нашел отражение и в новом ГК. В соответствии с Кодексом регулировать размер своей ответственности могут также поручитель (если в договоре его ответственность прямо названа субсидиарной) и гарант.
Применительно к банкротству субсидиарная ответственность впервые была обозначена во временном Декрете Президента от 26.10.1998 № 16 "О дополнительных мерах по взысканию задолженности с субъектов хозяйствования".
Декрет обязал руководителей, ликвидационные комиссии организаций-должников в месячный срок с даты принятия решения о ликвидации обратиться в суд с заявлениями о банкротстве должников. Если этого не было сделано, неизбежно должна была наступить субсидиарная ответственность указанных лиц по неудовлетворенным требованиям кредиторов, по уплате задолженности в бюджет.
Декрет "перевернул" все устоявшиеся представления о юридической ответственности (внедоговорной), отойдя от вопросов вины, причинности и т.д.
Декрет № 16 был опубликован 28.10.1998. В этот же день принят Гражданский кодекс Республики Беларусь, в который вошел ряд норм, в той или иной мере касающихся субсидиарной ответственности.
В ст. 52 ГК в самом общем виде определены условия наступления такой ответственности. Если экономическая несостоятельность (банкротство) юридического лица вызвана учредителями (участниками), собственником имущества юридического лица или другими лицами, которые имеют право давать обязательные для этого юридического лица указания либо имеют возможность иным образом определять его действия, то на таких лиц в случае недостаточности имущества юридического лица может быть возложена субсидиарная ответственность по его обязательствам.
Как видно, в данной статье не затронут вопрос о вине (ее формах) перечисленных выше лиц в наступлении банкротства. Слова "вызвана" вполне можно трактовать таким образом, что достаточно только причинной связи между поведением указанных лиц и банкротством.
В статье прямо не говорится и о том, как может или должна проявляться объективная сторона. Должны ли это быть только действия в виде указаний (приказов, решений и т.п.) либо ответственность возможна за бездействие? Что касается первого вопроса (о вине), ответ на него можно найти в ст. 105 ГК, регулирующей общие принципы взаимоотношений основного и дочернего хозяйственных обществ (товариществ). В силу данной статьи в случае экономической несостоятельности (банкротства) дочернего общества (товарищества) по вине основного последнее несет субсидиарную ответственность по его долгам.
Таким образом, для привлечения к ответственности требуется вина. Как известно, она проявляется в двух формах - умысла и неосторожности. Каждая из них, в свою очередь, также подразделяется (в теории и в ряде случаев непосредственно в законодательстве) на два вида - прямой и косвенный умысел, "небрежность" и "легкомыслие". О каких формах вины идет речь в ГК применительно к банкротству? Ясного ответа Кодекс не дает.
В принципе, гражданское законодательство в качестве условия ответственности за ненадлежащее исполнение или неисполнение обязательств, если иное не установлено договором, определяет вину. При этом ГК не выделяет гражданско-правовых составов, где в качестве квалифицирующего признака или признака, влияющего на степень ответственности (характер санкции), выступает вина в конкретной форме (прежде всего как умысел). Исключение составляют нормы, регулирующие вопросы возмещения вреда (ст. 952), а также страхования (ст. 853). В них так или иначе проводятся различия в зависимости от формы вины (умысел, грубая неосторожность).
Можно сделать вывод о том, что ГК не закрепил механизма реализации субсидиарной ответственности лиц, виновных в банкротстве должника. Общие положения Кодекса, определяющие принципы решения вопроса об ответственности, например презумпция вины нарушителя (причинителя вреда), здесь вряд ли можно использовать. Не могут применяться и нормы ст. 370 ГК, которая прямо называется "Субсидиарная ответственность" и регулирует отношения кредиторов, субсидиарных и основных должников.
Закон от 18.07.2000 "Об экономической несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон), вступивший в действие в полном объеме с 12.02.2001, содержит несколько положений, касающихся субсидиарной ответственности.
Согласно части второй ст. 9 Закона в случае банкротства должника по вине его учредителей (участников), собственника его имущества или иных лиц, в том числе руководителя должника, имеющих право давать обязательные для должника указания либо имеющих возможность иным образом определять его действия (преднамеренное банкротство), на таких лиц при недостаточности имущества должника может быть возложена субсидиарная ответственность по обязательствам последнего.
Таким образом, Закон по общему правилу предусматривает наличие вины как условие привлечения лица к субсидиарной ответственности. Тем не менее, следуя в "фарватере" Декрета № 16, Закон в ст. 8 предусмотрел "автоматическое
включение" субсидиарной ответственности в отношении лиц (руководителя должника, членов ликвидационной комиссии и др.), не обеспечивших своевременную подачу в суд заявления о банкротстве.
Однако возвратимся к вопросу вины в доведении до банкротства. В какой форме она может проявляться? Здесь нужно исходить из смысла понятия "преднамеренное банкротство". Безусловно, речь идет только об умышленной вине. Именно такой подход, по существу, выражен в Законе.
Так, в ст. 10 в качестве возможного основания для подачи заявления кредитора о банкротстве должника указана неплатежеспособность, умышленно вызванная деянием должника-предпринимателя или физического лица, являющегося заинтересованным лицом в отношении должника (перечень таких лиц дан в ст. 1 Закона).
Умышленное или преднамеренное банкротство - это не только основание субсидиарной ответственности. Данное деяние квалифицируется в новом Уголовном кодексе (УК), вступившем в действие с 1 января 2001 г., как преступление.
В соответствии со ст. 240 УК преднамеренное банкротство - это умышленное создание или увеличение неплатежеспособности, совершенные индивидуальным предпринимателем или должностным лицом юридического лица в личных интересах или в интересах иных лиц и по* влекшие причинение ущерба в крупном размере (250 и более минимальных заработных плат).
Норму У К можно понимать так, что для квалификации деяния по признакам ст. 240 необходимо наличие только прямого умысла на доведение до банкротства, то есть необходимо, чтобы лицо осознавало (заведомо знало), что его действия повлекут банкротство (что исключает неосторожную вину), и желало его наступления.
Косвенный умысел предполагает, что лицо все осознавало, но, не желая наступления банкротства, сознательно допускало его или относилось к этому безразлично. Для специалиста, да и не только, понятна вся тонкость и сложность квалификации данного деяния. Дать предварительную оценку действиям лиц, попытаться определить какие-либо признаки преднамеренного банкротства, согласно закону, входит в обязанности управляющего в процедуре банкротства.
Применим ли уголовно-правовой подход в рамках хозяйственных споров? Закон ясных ориентиров не содержит. Интересна в этой связи норма п. 3 ст. 3 российского Федерального закона "Об акционерных обществах" от 26.12.1995. В ней говорится о том, что банкротство считается вызванным действием (бездействием) акционеров или других лиц, имеющих право давать обязательные для общества указания или возможность иным образом определять его действия, только в случае, если они использовали свои права или возможности, заведомо зная, что вследствие этого наступит несостоятельность (банкротство). Можно предположить, что данная норма допускает наличие как прямого, так и косвенного умысла. В то же время в российском Законе о банкротстве также закреплен термин "преднамеренное банкротство" и в Уголовном кодексе содержатся практически такие же положения об этом деянии, как и в законодательстве Республики Беларусь.
Учитывая, что УК дает квалификацию преднамеренного банкротства, при рассмотрении хозяйственного спора ничего не остается, как руководствоваться этой квалификацией при оценке субъективной стороны, то есть должен устанавливаться прямой умысел на доведение до банкротства. Скорее всего, при этом должно быть доказано, что все совершалось в личных интересах или в интересах других лиц.
При рассмотрении споров в хозяйственном суде г. Минска до квалификации действий учредителей, директоров и других лиц дело фактически не дошло, так как действия (бездействие), вменяемые в вину (со стороны руководителей выразившиеся, по сути, в неисполнении обязанности представлять расчеты по налогам, со стороны учредителей - в необеспечении контроля), были совершены в период 1998-2000 гг., то есть до вступления в действие Закона, а в некоторых случаях - ГК. Взяв на вооружение известный принцип "Закон обратной силы не имеет", тем более когда речь идет об установлении ответственности, суд пришел к выводу, что правовые основания для удовлетворения требований управляющего отсутствуют. Суд руководствовался тем, что ответственность может наступать только за деяния, совершенные после вступления Закона в силу.
Если бы дело дошло до всестороннего рассмотрения требований, то суду пришлось бы давать
полную оценку действий учредителей и руководителей. Скорее всего, суд исходил бы из того, что с учетом представленных материалов и объяснений в бездействии нерадивых учредителей присутствовала неосторожная вина, а не умысел (косвенный), как указал управляющий в процедуре банкротства.
Что касается директоров, то выяснилось, что они либо являются "зицпредседателями", согласившимися за вознаграждение подписать некоторые бумаги и открыть счет в банке, либо вообще ничего не слышали о "фирме", где числятся директорами. Конечно, в отношении таких лиц поставить вопрос о субсидиарной ответственности было бы весьма и весьма проблематично, то же относится и к реальным директорам, поскольку прямой умысел на доведение до банкротства в их действиях, как правило, отсутствует.
Тем не менее к проблеме субсидиарной ответственности нужно относиться серьезно хотя бы потому, что существует такое явление,
как конкуренция, не изжиты и нечестные приемы конкурентной борьбы.
Следует учитывать и положения ст. 8 Закона. Она возлагает на должника обязанность в ряде случаев самому подать заявление в суд о банкротстве. Срок для этого - один месяц с момента возникновения соответствующего основания, например, в ситуации, когда удовлетворение требований одного кредитора приводит к невозможности исполнения денежных обязательств перед другими кредиторами. Если заявление не будет своевременно подано, то виновные в этом лица будут субсидиарно отвечать по обязательствам, возникшим после истечения месячного срока. Решающее значение в данном случае имеет вина (в неподаче заявления), а форма вины значения не имеет. Она может быть не только умышленной, но и неосторожной (небрежность). Нельзя не признать, что такие ситуации могут возникать достаточно часто, и нужно делать все, чтобы их избежать*. _
________________________________________________________
Дополнительно о вопросах субсидиарной ответственности см.: Гузаревич В. Субсидиарная ответственность: основания и условия применения // Юрист. - 2001. - № 4. - С. 41-43.
Александр КАРАМЫШЕВ,
судья хозяйственного суда г. Минска, кандидат юридических наук
Источник Журнал «Юрист», ноябрь 2001 г.
|
|
|
