| |
БАНКРОТСТВО ВСЕХ ПУГАЕТ А ВРЕМЕННОЕ НАБЛЮДЕНИЕ МНОГИХ ОТРЕЗВЛЯЕТ, СЧИТАЕТ Игорь Рулев |
| |
Игорь Зыбин
Игорь Рулев пришел в арбитражное управление с фондового рынка, на котором работал с 1991 г. как арбитражный управляющий он состоялся после конкурсного производства в Московском городском банке, которое проходило еще в рамках старого закона о банкротстве. Сейчас Рулев одновременно является внешним управляющим трех предприятий: Балашейского ГОКа (Самарская область), мелькомбината АО «Мукакомбикорма» (г. Псков) и овощной базы «Чиполино» (г. Москва).
- Можно ли говорить, что основная причина банкротств - неэффективное управление (мы сейчас не говорим о заказных банкротствах)?
- Каждый случай имеет свою специфику. Налицо эйфория от халявной приватизации - нам это досталось за копейки, и мы делаем, что хотим. Госпредприятиям свойственна надежда на русский авось, мол, государство поможет. А государство не помогает. Но не потому, что не хочет, а из-за того, что политическая и экономическая обстановка такая: нет средств, чтобы вытянуть их из ямы. Есть объекты, разные по степени приоритетности.
Вокруг многих предприятий создавалась масса примочек, аффилированных структур, основная часть доходов оседала там, а предприятие накапливало долги. Формально, если подсчитать совокупные доходы, все вместе не было убыточным. Но поскольку бифштексы от мух были отделены в обратной пропорции, то и результат совершенно понятный.
- В чем причины банкротств предприятий, на которых вы проводите процедуру внешнего управления?
- Здесь - как у Толстого: все благополучные предприятия благополучны одинаково - хороший менеджмент, бюджетирование, логистика и прочий джентльменский набор; а все, имеющие признаки несостоятельности, неблагополучны по-разному. Допустим, Балашейский ГОК - это унитарное государственное предприятие. Оно даже не акционерное - в план приватизации не попало. Хотя оно формально является независимым, все равно ориентируется на указания вышестоящих органов: Минэкономики, регионального комитета по управлению имуществом (продукция отгружалась туда, куда им велели). Такое понятие, как "риск-менеджмент", отсутствовало напрочь, поэтому продукцию могли отгрузить заведомо неплатежеспособному контрагенту.
Предприятие залезло в долги: заключались договора под авансовые платежи, с намерением в перспективе отгрузить продукцию. Когда кредиторская задолженность достигла 14 млн, контрагенты - кредиторы третьей и пятой очереди - стали инициаторами банкротства.
Государство сейчас свои функции собственника не может выполнять в полном объеме, тем более руки не доходят до предприятий, которые имеют региональное значение. В лучшем случае выделяются средства на поддержание предприятия в нормальном состоянии, о развитии и инвестициях не идет и речи. Это, кстати, относится и к частным владельцам контрольных пакетов. Поэтому выкачивается оборотка, часть имущества уходит на сторону, закладывается под кредиты. Потом уже руководство понимает, что катастрофа назревает, и начинаются какие-то пожарные мероприятия. Как правило, это происходит хаотично, кредиторы теряют терпение, они уже не ждут чего-то и не верят обещаниям собственников, а идут в суд и инициируют процедуру банкротства.
- Что предшествовало банкротству мелькомбината и овощной базы?
- В 1996 г. руководство мелькомбината с подачи собственников взяло у областного управления сельского хозяйства товарный зерновой кредит (на сумму порядка 14 млн деноминированных рублей) и не смогло рассчитаться по нему в установленные сроки. Причины банкротства овощной базы в неэффективном менеджменте. Договоры с департаментом продресурсов г. Москвы были заключены в советских традициях, без учета нюансов: колебаний конъюнктуры, процентов по рыночной ставке кредитов, издержек по содержанию продукции и т. д. Хозяйственные связи были налажены, спецпотребители (детские сады, больницы) получали продукты, но когда ситуация повернулась неблагоприятным образом, зачеты производились нерегулярно, и за это время набежали штрафы и пени. Размер кредиторской задолженности, установленной в ходе процедуры наблюдения, составил 280 млн руб. Основными кредиторами являются департамент продресурсов и КБ "Реформа", который сейчас сам находится в состоянии конкурсного производства.
- Что конкретно вы сделали на этих предприятиях?
- На Балашейском ГОКе внешнее управление началось в конце августа. Введение моратория позволило хотя бы текущие платежи осуществлять нормально: когда есть такой неподъемный прицеп пеней и штрафов, у руководства возникает искушение не платить вообще. ГОК работает. Были простои, когда железная дорога не давала вагонов. С ней нашли общий язык.
Сформирована команда единомышленников, людей, готовых и способных работать в экстремальных условиях. Продукция комбината конкурентоспособна: формовочный песок используют в процессе литья из легких сплавов автомобильные и моторостроительные заводы. Близко находятся потребители. Поскольку сейчас отечественное автомобилестроение обретает второе дыхание, то это шанс, который необходимо использовать.
В середине ноября заканчивается определенный судом срок внешнего управления на АО "Мукакомбикорма". Предприятие после годичного простоя (ввиду конфронтации с давальщиком сырья мощности предприятия использовались только в случае крайней необходимости) сейчас загружено на 75%. Основную свою задачу я выполнил: мелькомбинат из простоя выходит действующей бизнес-единицей -ценность работающего предприятия выше, чем некоего набора имущества.
Овощная база тоже работает. Когда она попала в процедуру банкротства, департамент отказался размещать там объемы соответственно генеральному соглашению: эта позиция объяснялась нежеланием рисковать. Основная моя задача была не провалить сезон, поскольку если не завести на хранение продукты, то целый год энергия транжирится зря. Сейчас загруженные объемы - больше половины от плановых, остальные площади сдаем в аренду. В ходе увязывания интересов возобновили работу таможенного поста. База имеет неплохое территориальное местоположение: радом находится товарная станция "Ховрино", Коровинское шоссе. Надеемся, что это будет дополнительным доходом. .
- Что вы делаете в первую очередь, когда начинаете процедуру внешнего управления?
- Формирую команду единомышленников. Главное, что команда находит общий язык с основными контрагентами, поскольку слово "банкротство" до сих пор всех пугает. Людям приходится долго объяснять, что такое внешнее управление, его плюсы, например введение моратория на платежи и возможность принимать оперативные решения, это даст свои плоды. Антикризисные мероприятия требуют повышенной самоотдачи, и компенсация таких усилий далеко не очевидна. Есть определенная доля риска. Я как управляющий рискую своим реноме, поскольку, если дело дойдет до конкурсного производства, понятно, что я свои функции выполнил не лучшим образом.
- Но есть еще и трудовой коллектив...
- Да. Рабочие видят по телевизору, что происходит на Выборгском ЦБК, Ачинском глиноземном комбинате... Всегда найдется среди них тот, кто сеет смуту, распускает слухи о повальных увольнениях и закрытии предприятия. Я не из тех, кто рубит с плеча. Я присматриваюсь к людям, смотрю, кто как работает. Люди - это не станки, их заменить проблематично, мобильность этого ресурса низка. Я всегда на любом этапе процедуры собираю трудовой коллектив проясняю простыми словами ключевые моменты процедуры и прошу стабильности и лояльности. Еще объясняю, на случай если меня подставят и кредиторы меня снимут, что тот, кто придет на мое место, памятуя этот опыт, может с ними повести себя по-другому.
- "Закон о несостоятельности" работает недавно, и политика государства в вопросе, банкротить предприятия или заниматься их финансовым оздоровлением, четко не определена. Вы специализируетесь на внешнем управлении. Чем обоснован этот выбор?
- Моя позиция определяется менталитетом и, если хотите, надеждой на чудо. Поскольку последние несколько лет администрациям предприятий приходится работать в состоянии перманентной нестабильности, то вероятность окончательного скатывания в пропасть еще не осознана. Она как бы постоянно оттягивается, если и случится, то не сейчас. Не секрет, что ситуация после 17 августа многим помогла найти хороший повод, чтобы сказать: "Ну как я могу платить, если вокруг такое! Что говорить о мелких долгах, когда такая вселенская катастрофа!" Ситуация может повториться, и все это имеют в виду. И такое состояние не проходит.
Поэтому когда звоночек прозвенит введением даже временного наблюдения, многих это отрезвляет. Если посмотреть статистику, то большинство мировых соглашений заключается именно на этой стадии.
Понятно, что когда механизм запущен, то чем раньше он будет остановлен, тем меньше шансов, что такое повторится. На этапах внешнего управления и конкурсного производства в особенности заключить мировое соглашение гораздо сложнее.
Источник «Ведомости» РФ, октябрь 2000 г.
|
|
|
