| |
В понедельник Высший хозяйственный суд фактически поставил крест на работе ОАО "Белорусский биржевой банк", решив заодно и судьбу его последнего руководителя Андрея Марковского. Согласно вердикту судьи Николая Мадудина, который рассматривал дело, БББ больше не в состоянии отвечать по своим обязательствам, и в отношении его следует открыть ликвидационное производство. Признание банка банкротом развязывает руки Следственному комитету (CK) МВД, который теперь может предъявлять Андрею Марковскому официальное обвинение и продолжить начатое больше года назад расследование.
Черные дни для БББ наступили, когда в начале апреля 2001 года сотрудниками СК МВД для дачи показаний был задержан Андрей Марковский, который подозревался в сокрытии банкротства банка. Расследование по делу длилось больше года и в конце концов уперлось в решение Высшего хозяйственного суда, который должен был официально признать банк банкротом, чтобы следователи получили возможность предъявить Марковскому официальное обвинение. Немногим более месяца назад ВХС начал рассмотрение этого вопроса. Однако в суде объявились представители некой польской компании Optimal А, заявившие о своем желании погасить приблизительно около 70% задолженности БББ, а остальных кредиторов взять себе на обслуживание. Правда, в суде выяснилось, что предложения польской фирмы еще до конца не проработаны и не согласованы. Поэтому суд решил удовлетворить просьбу должника и повременить с вынесением решения по ОАО "Белорусский биржевой банк", чтобы польская компания могла договориться с кредиторами.
В настоящее время неликвидные активы БББ насчитывают 19,1 млн. долларов, что составляет более 47% от всех валютных активов банка. Деньги, как выяснилось в суде, ушли в оффшорные банки, поэтому их вряд ли уже можно будет вернуть. Как белорусские банкиры прохлопали такую солидную сумму - история довольно интересная. Но прежде вернемся к одной из последних наших публикаций "Следствие банкует" (№118 от 14.08.2002 года). После выхода статьи бывший руководитель ОАО "Белорусский биржевой банк" Павел Дик прислал в редакцию письмо, в котором требовал опровержения изложенных сведений. Как написал Павел Владимирович, с июня 1997-го по февраль 1999 года он являлся не председателем правления БББ, а директором. Кроме того, согласно утверждению Дика, он был уволен не по инициативе собственников, а по собственному желанию в порядке перевода в АКБ "Белкоопбанк". Признаемся, здесь мы допустили ошибку. Поэтому приносим Павлу Владимировичу свои извинения. Однако осмелимся заметить, что главное не в том, кто и какую должность занимал и каким образом ее покинул. При подготовке статьи мы просто не обратили внимания на эти мелочи, поскольку пытались выяснить, куда ушли деньги вкладчиков. Как утверждает Павел Дик, при нем "Белорусский биржевой банк" имел стабильную прибыль, что подтверждается данными независимого аудита и иными документами. Что касается независимого аудита, спорить не будем. А вот подругам документам давайте разбираться. Согласно данным Комитета государственного контроля, который проводил проверку "Белорусского биржевого банка", до 1998 года БББ в основном размещал свои валютные средства в украинском КБ "Приватбанк". Однако в апреле этого же года между ОАО "Белорусский биржевой банк", КБ "Приватбанк" и оффшорным банком Supreme Banking Corporation (Науру) заключается трехсторонний контракт, согласно которому 14,3 млн. долларов США "Белорусского биржевого банка" начинают выступать в качестве залогового депозита по проводимым операциям с ценными бумагами. Прошло всего полгода, и в связи с выходом из сделки КБ "Приватбанк" к ранее заключенному договору подписывается дополнительное соглашение, по которому БББ должен был перевести залоговый депозит из украинского банка в оффшорный. Соглашение подписал не кто иной, как Павел Владимирович Дик. В свое оправдание бывший руководитель банка говорит, что он лишь подписал договор, но вовсе не собирался его исполнять. "Деньги были, переведены Марковским спустя полгода после моего ухода из банка, - говорит Павел Дик.-Поэтому я не имею к этому никакого отношения".
Вовсе не хочется оправдывать Марковского, так как на нем тоже много чего висит, однако в данном случае вряд ли можно двояко трактовать ситуацию. Ведь ни один банкир, находясь в здравом уме и твердой памяти, не станет подписывать столь важный документ и брать на себя договорные обязательства, если не собирается их исполнять. Кроме того, соглашение было заключено в октябре 1998 года, а Дик из банка ушел в феврале 1999-го. То есть у него еще было более четырех месяцев, чтобы расторгнуть договор и не позволить уйти деньгам в оффшорку. Но он этого не сделал. Причин мы не знаем, поэтому ничего утверждать не станем. Однако для наглядности картины добавим, что согласно выводам КГК, которые затем подтвердило Контрольно-ревизионное управление Минфина, заключение подобной сделки уже в октябре 1998 года ставило под сомнение возможность возврата в республику валютных средств, поскольку никакой информацией о местонахождении оффшорного банка, его финансовом состоянии и банковском рейтинге в БББ не имелось.
Впрочем, Марковский тоже молодец. В1999 году на основании подписанного Диком договора он переводит в Науру 14,3 млн. долларов, а взамен получает облигации правительства РФ, которые на тот момент, согласно выводам КРУ Минфина, стоили всего 2,2 млн. долларов, Спрашивается, в чей карман ушло еще 12 миллионов?
Однако вернемся к судебному заседанию. Как и следовало ожидать, представителей польской компании Optimal А после августовского заседания никто больше не увидел. Об исполнении своих устных обязательств "инвестор" тоже не вспомнил. Впрочем, другого, похоже, никто и не ожидал. По признанию некоторых экспертов, у поляков слишком явно просвечивались "белорусские ноги", чтобы воспринимать их предложение всерьез. Именно поэтому вопрос о признании ОАО "Белорусский биржевой банк" банкротом был рассмотрен в течение нескольких минут. Решение суда вступило в законную силу с момента его оглашения. Ликвидационное производство БББ должно быть завершено уже 12 августа 2003 года. Кроме того, суд обязал управляющего по делу о банкротстве принять необходимые меры по привлечению к ответственности лиц, виновных в причинении вреда должнику. Так что дела еще только начинаются. Правда, уже уголовные.
Источник «БДГ», 18 сентября 2003 г., № 138
|
|
|
